Евгений Маргулис: «Надо было нравиться девчонкам, поэтому мы брали в руки гитары»

В этом году вы приезжаете на «Архангельск Блюз». Бывали когда-нибудь на нём до этого? Чего ждёте от фестиваля?

Не бывал. В Архангельске, помнится, я был всего три раза. Первый раз попал в конце 70-х — Архангельск славился замечательными джазовыми фестивалями, и мы даже где-то участвовали. Поэтому мне было интересно, и, когда позвали, я тут же согласился — давно у вас не был. Хочется посмотреть, как развился город за то время, что я его не видел. Интересно увидеть ­команды, которые играют блюз. Мне всегда хочется услышать какие-то новые голоса. Стариков-то я знаю всех, но за это время должны были появиться молодые люди, играющие современный блюз. Мне это значительно интересней, чем слушать в шестисотый раз классическую песню вроде «Hoochie Coochie Man».

Готовитесь к поездке на Север?

Особо-то не готовлюсь, но если у вас будет тотальная зима, то возьму с собой меховую шапку (смеется).

Чем современные молодые исполнители отличаются от вашего поколения?

Они моложе и наглей, вот и всё. Хотя, естественно, какое-то отличие есть, потому что в наше время, когда мы учились играть, у нас не было такого обилия видеоматериалов, видеошкол и прочего — в этом плане молодняку сейчас значительно легче. Хочешь играть как Кеб Мо? Нашел его школу и научился играть как Кеб Мо. Хочешь играть как Эрик Клэптон? Посмотри, как играет Эрик Клэптон с полной тотальной разблюдовкой пальцев. Единственное, если есть талант — это хорошо, если нет ­таланта — как бы ты ни играл, толку всё равно от этого никакого. Но на самом деле главные показатели — слушатель и зритель. Если на тебя идут, значит, ты нравишься, если не идут, значит, не нравишься — думай, как понравиться.

У вас есть какие-то симпатии в мире современной музыки? Что ждёт музыкальную индустрию в России?

Поскольку я завязан на телевизионную музыкальную передачу, мне приходится отслушивать очень много новых исполнителей. Что-то попадается достойное, что-то — перепевки старого. Мне пока ещё интересно. Думаю, прорыв в скором времени должен быть, есть у нас пока некая законсервированность. Что-то должно появиться, новые уникальные команды. Позавчера я снимал замечательную девочку по имени Эрика Лундмоен, я её не слышал никогда, но она настолько хороша, настолько необычна, что я пригласил её на большие съемки нашего «Квартирника». Мы же запустили подкаст в «ВК Видео» под названием «Вписка у Маргулиса», куда мы зовём интернет-героев, которые, минуя радиостанции, телепередачи, средства массовой информации, пробиваются через интернет. Попадаются очень достойные, замечательные ребята, их процентов тридцать.

Какими качествами должен обладать современный музыкант?

Во-первых, он должен быть хорошим. Во-вторых, он должен быть убедительным и должен удивлять. Если этого нет, то как бы ты ни играл — никому ты не нужен.

Насколько необходимо музыкальное образование современному исполнителю?

Образование вообще никому никогда не мешало. У нас, к сожалению, такого не было, мы учились сами, но у молодежи всё под руками. Хочешь — поступай, хочешь — изучай, масса всевозможных онлайн-курсов — играй не хочу.

Что вас вдохновило на начало музыкальной деятельности?

Надо было нравиться девчонкам, поэтому мы брали в руки гитары. Красотой мы не отличались, поэтому решали брать талантом. По-моему, у нас получилось.

Вы не сразу сами начали писать тексты песен. В какой момент это началось, и что подтолкнуло?

Когда тебя окружают такие герои, как Андрюша Макаревич и Лёшка Романов, что-то предлагать своё — это равносильно повешению, они делают это значительно лучше, чем ты, мысли лучше и слог лучше. Но ­какие-то «рыбы» я писал, ­какие-то темы брал — ­собирал первый куплет, потом отдавал на растерзание своим «сокамерникам», и они либо переписывали, либо оставляли всё как есть, и из этого получалась песенка. А потом в определенный момент — мне было сорок лет — я понял, что пора самому заниматься, сколько можно? И начал из одного куплета делать четыре. Первые зачатки были в середине семидесятых, а первый свой сольный альбом я записал в 1997 году.

Сейчас у вас есть какая-то проверенная схема, по которой вы пишете песни?

Нет, такого никогда не было. Меня может зацепить какая-то фраза, какой-то аккорд. У меня нет вдохновения по утрам — такого, что я в восемь утра проснулся, взял гитару, и вот я должен что-то сделать. Такого нет, меня что-то должно цепануть — что-то услышанное и поразившее меня. Я должен всегда удивляться — сам удивлять и удивляться. На самом деле это позволяет до сих пор оставаться интересным. Когда пропадает чувство удивления, то всё — каюк, считай, что ты уже бронза.

Как к вам пришла идея создания «Квартирника»?

Эта идея витала в воздухе. Наша подруга стала руководителем канала, мы предложили эту историю, сделали пилотную программу. Пилотная программа пошла, мы сделали ещё пять выпусков, потом ещё сорок, пятьдесят, шестьдесят… Сейчас их уже за триста, программе семь лет. Даже той же самой «Вписке» уже два года. Руку мы набили.

В чем секрет душевной атмосферы «Квартирника»?

Проблема ведущих музыкальных программ — им нужно показать себя, они любят больше себя, чем артистов, которые к ним приходят. А у меня наоборот, мне интересны артисты, я же о себе ни слова никогда — ну так, если что-то вспомню. Артистов надо любить больше, чем себя. И тогда всё получается. +