Скрытая жизнь вещей
Вещи всегда были сильнее людей. После их ухода — только они остаются от человека. Мне от деда остались карманные часы. Я помню, как он прикладывал их тикающую никелированную луковицу к большому, мягкому уху, и уважительно говорил: «Анкер, шестнадцать камней, швейцарская работа!»
К часам этим он относился очень бережно, с пиететом. После короткой демонстрации, не выпуская из крупных с короткими ногтями рук, убирал часы в коробочку, в ящик стола, откуда они ещё долго продолжали настырно тикать. На мои детские расспросы: откуда, мол, у тебя швейцарские часы (дед всю жизнь проработал на архангельской мебельной фабрике в цеху стульев, и наличие у него швейцарских часов казалось немного странным), он неизменно рассказывал одну и ту же историю. Когда во время войны служил на одном из кораблей Северного флота, сопровождавших Арктические конвои Ленд-лиза, он подружился с неким англичанином, было это то ли в порту, то ли в интерклубе (версии разнились), и этот англичанин (имя его не называлось) подарил ему эти карманные часы. Что подарил англичанину дед, история умалчивает. Возможно, это был обмен сувенирами на память. После войны дед любил носить эти часы: на всех парадных фотографиях у лацкана пиджака, рядом с медалями, неизменно присутствует серебряная цепочка часов.
Моего деда давно уже нет, и я исключительно из любопытства решил «пробить» его карманные часы. Оказалось, что часы, подаренные ему англичанином, и правда, швейцарские, но изготавливались для Третьего рейха в 1933 — 1945 годах по заказу Берлинского транспортного департамента, именно это означала загадочная аббревиатура на циферблате BVG — BerlinVerkehrsgesellschaft. Такие часы вручались в фашистской Германии водителям и кондукторам автобусов, трамваев и метро за выслугу лет. Часы специально оснащены противоударной системой Stossgesichert и имеют сверхточный калибр Ancre на 16 камнях.
Как оказались у английского моряка немецкие швейцарские часы в Архангельске и почему он подарил их русскому моряку Саше? Сейчас уже узнать, конечно, невозможно. Да и не нужно, наверное. В этой странной неопределённости и путанице есть своя добавочная стоимость. Никого из участников истории уже нет: ни немецкого пожилого кондуктора, исправно возившего граждан по военному Берлину, которому вручили эти часы за «выслугу лет», ни английского моряка, раздобывшего эти часы совершенно немыслимым образом, ни русского моряка, ни слова не знавшего и не понимавшего по-английски, но сумевшего обаять англичанина и получить в подарок дорогие часы. А часы, как назло, идут до сих пор, отмеряют жизнь своим стальным швейцарским сердцем на шестнадцати рубиновых камнях.