Интервью номера

Валдис Пельш. Дорога открытий

Беседовал — Евгений Тенетов
Благодарим ТИЦ Архангельской области за организацию интервью и предоставленные фотографии
Для съемок авторского фильма «Русский север. дорогами открытий» в Архангельскую область приезжал режиссер Валдис Пельш. Каким увидел известный телеведущий людей севера — в нашем интервью.

Валдис, теперь, во время пандемии и закрытости, стало модно обращать свои взгляды внутрь страны. Оказывается, Онежское озеро может быть не менее притягательно, чем озеро Комо… С чем связан ваш интерес к Русскому Северу?

Все началось с того, что мы присоединились к экспедиции, которая занимается съемками о «самом красивом городке». Потом наши пути разошлись. Они жили в одном ритме. Нам нужно больше, нам нужны живые люди, а это более сложная работа. И когда мы вернулись из первой экспедиции, мы поняли, что нам не хватает материала. Мы не можем закончить фильм. И вообще, снимать Русский Север без зимы это было бы неправильно. Поэтому мы ждали, пока замерзнут Пинежские пещеры. Мы планировали январь-февраль. Собрали вещи, остатки денег и поехали доснимать фильм.


Порой объяснить себе, почему я должен здесь жить, — невозможно


В чем главная фишка вашего фильма?

Это маленькие деревни, это люди, живущие далеко от цивилизации. Архангельск мы сознательно исключили. Мы даже не снимали Новодвинскую крепость, т. к. это всё-таки история Архангельска. В Архангельске мы оставили только один милый эпизод — беседку Грина. Забавная деталь.

Наш фильм — это попытка показать неизвестный Север. Но чтобы зрители понимали: мы в лучшем случае охватили 30–40%, остальное, конечно, останется вне зоны нашего внимания. Мы на это сознательно пошли. Показали то, что мы увидели. Нельзя объять необъятное. А Русский Север необъятен! И в конце фильма мы говорим: «Какой будет ваш маршрут по Русскому Северу, это вам решать: где он начнется, а где закончится». Получается абсолютно субъективная штука. Настроенческая. Допустим, мы считаем обязательным рассказать про северную кухню. Что люди едят, что говорят, как общаются, чем занимаются. То, что мы увидели — правда. Не показуха. Когда мы поехали в Лопшеньгу или Яреньгу, мы увидели, что люди так живут. Как увидели, так и сняли.

Сложилось ли у вас впечатление, что традиции Севера уходят, размываются?

Север, скорее, преодолевает все сложности, которые на него обрушились в ХХ веке. Неустроенность жизни, отсутствие должного финансирования, отток населения — часто дети остаются в крупных городах, не возвращаются. Вчера мы разговаривали с оленеводами, Татьяной Петровной, чумоводницей. Мы спросили, где ее дети. Все они не вернутся к оленеводству, они уже поменяли стиль жизни. К большому сожалению, это проблема всего Севера. Дети уезжают, меняют свой быт, сейчас слишком много искушений на «большой земле». Порой объяснить себе, почему я должен здесь жить, — невозможно. Есть ведь и исключения. Алёна Валькова живет в Пинеге и делает скульптуры и арт-объекты из веток, вот она никуда не уедет. И когда мы разговаривали о возможности перебраться в Архангельск, а потом, возможно, и в Москву, она наотрез отказалась. Есть люди, для которых такая жизнь абсолютно естественна и другая им не нужна. Они лишатся того, чем дорожат, что дает им энергию, силы, вдохновение.



У вас есть фильм про футуристический взгляд на Арктику — «Арктика. Увидимся завтра». И правда, в начале 1930-х годов Арктика была модернистским проектом. Сюда ехали люди со всей страны. Например, в Архангельске в 1914 году жило 50 тысяч человек, в 1980-х уже 400 тысяч. Развивались лесопильные и целюлозные комбинаты, на которых работали тысячи людей. Как вам кажется, есть ли сейчас перспектива у Севера для привлечения сюда жителей из других регионов?

Такая перспектива есть. Но эффект от этого «паломничества» может быть разным. Например, нечто подобное существовало в Прибалтике. Люди приезжали, им были гарантированы бонусы за переселение, работа. Но свою старость они видели на «большой земле». Такая психология: мы сейчас заработаем, но потом вернемся. Это накладывало видимую печать. Это не мое, я здесь не надолго. Север ждет людей, которые приедут сюда жить надолго, захотят пустить корни. Как Анна Клепиковская. Ходила она по Москве, пела песни, и вдруг ее перенесло на Пинегу, в Голубино. Сейчас она больше северянка, чем другие, которые живут здесь. Она развивает туризм на Пинеге, вкладывая всю душу Любая территория ждет таких людей.

Наверное, надо ждать от государства каких-то программ по привлечению на Север людей?

От государства, конечно, можно ждать много и долго. К сожалению, эти программы могут вылиться в формальность, выполнение госзаданий, для галочки, мы отчитались — по нацпроектам мы впереди планеты всей. В нашей стране очень любят отчеты. Так нельзя, теряется связь с человеком. Но я не политолог и не социолог, мое дело — рассказать и показать истории о том, как живут люди. Но если после моих рассказов кто-то захочет переехать, мне будет очень приятно.

Вы уже всё отсняли для фильма?

Да, почти. Осталась только Норинская, история ссылки Бродского. Архангельская ссылка была важнейшим этапом для великого поэта, он даже называл это время «лучшим в жизни». Здесь он написал несколько великих своих стихотворений. Рассказывать об Архангельском Севере без Бродского было бы неправильно. Завтра едем на поезде с ночевкой, снимаем и возвращаемся. Мы хотим показать, что и такой Север тоже есть. История ссылки, силы духа, преодоления…

Расскажите о людях, которых вы увидели. В их глазах есть надежда?

Ненавижу такие оценки. Давайте рассматривать в совокупности по всей стране. Везде есть надежда, ощущение, что хорошие вещи происходят. Мы хотим показать эти вещи. Нам хочется разворачивать камеры на красивые вещи, на людей, которые удивляют своими словами, диалектом, силой духа, своей природой. Мы хотим показать красоту этого края. Например, в Москве нельзя жить, если ты не любишь этот город. Невозможно. Также нельзя приезжать на Север, если ты не полюбил его.

В прошлом году появилось сразу несколько материалов от известных ютуб-блогеров: Ильи Варламова, Алексея Пивоварова, Михаила Ширвиндта. В частности, Варламов назвал Архангельск столицей русской безнадёги. Это вы увидели?

Знаете, везде есть своя правда. Если ты не согласен с моим мнением — ты мой враг. Право смотреть на мир у всех свое. Кто-то видит больше темных красок, кто-то — светлых. Мне интересней показывать людей и их красоту. Мне неинтересна критика, обзор гнойников и т. п. Мы показываем красоту — это серьезная работа. Мы приехали в этот регион, и он, несмотря ни на что, красивый, заманчивый, влюбляющий в себя. +