Дом на Сельдяном носу
«У мужа всегда была мечта жить в старинном норвежском северном доме. Он сам родом из этих мест, его родители и родственники жили и живут на этой земле. Здесь вообще все кому-нибудь кем-то приходятся — двоюродные, троюродные сестры, братья», — смеется Маша.
Этот дом семье Вергинсон Харио подарил родственник, просто потому, что у него не было сил и средств содержать его. В Норвегии дома, которым более 100 лет, автоматически охраняются государством, и восстанавливать их разрешено только в соответствии с архитектурными и строительными правилами того времени. Здесь не может быть никакого сайдинга, пластиковых окон и современных дверей — все подлежит восстановлению, вплоть до фурнитуры и витражей на окнах. Конечно, это не касается внутренней обстановки и разделения на комнаты. Однако жизнь в таком доме обязывает и вдохновляет, поэтому в нем появилась антикварная мебель, авторская живопись, уютный, порой яркий дизайн.
«Этот дом 1875 года мы перевезли из местечка Лангвандален. Дом долгое время стоял заброшенный, и в нем было 17 комнат! Конечно, перед тем как решили его восстанавливать, мы старались узнать его историю, но она очень запутанная. И, конечно, нам рассказывали истории про приведения! Но я верю, что мы всех приведений выветрили, когда перевозили дом, разобрав его буквально по бревнам. Собрали дом уже на Сельдяном носу. Муж с его отцом восстанавливали детали — наличники, украшения дома, которые было возможно, что-то приходилось переделывать, но все в стиле того времени. К слову, это все требует невероятных затрат. Сейчас мы живем в вечном ремонте и согласованиях. Нам было бы в разы дешевле и проще купить и по своему проекту построить новый модульный дом. Но это была бы совсем другая история», — рассказывает Мария.
А началось все с покупки и восстановления небольшого дома на берегу, в котором раньше жили предки Вергинсон Харио (на фото внизу). «Он был в ужасном состоянии», — вспоминает Мария, «но это было делом чести — восстановить его, ведь это история рода». В этом домике Мария, Томми и дети жили, пока занимались строительством большого дома, привезенного с Лангвандален. «Интересно, что нам вчетвером там было довольно тесно, а раньше в нем жили 10 человек», — удивляется Маша.
У обоих домов — знаменитые травяные крыши. Те самые, что появились в Норвегии и на Фарерских островах еще в глубокой древности. Влажность и дождливость норвежского климата, как известно, занесены в Книгу рекордов Гиннесса. В любом другом месте планеты травяная крыша быстро бы засохла и была развеяна ветром. Откуда дожди — тоже понятно. В Норвегию упирается Гольфстрим.
«Сначала мы хотели приехать сюда на год. Восстановить дом, организовать работу гестхауса и уехать в Осло. Но потом все затянулось, и мы этому были только рады. Как только мы сюда приехали, мне каждую секунду хотелось все фотографировать — такая здесь красота: киты проплывают, орлы парят, лоси пасутся… Область Вестеролен — это 1330 островов, все они соединены мостами, и мы живем на одном из них. Сейчас я уже привыкла, что живу, по сути, в природном заповеднике. Дети ходят в садик, я кормлю рыб (здесь это автоматизировано через компьютер), у мужа несколько магазинов на островах, на выходных мы рыбачим на лодке, ходим в походы и даже отдыхаем на местных пляжах. Возможно, мы уедем в Осло на работу, но здесь все равно будем проводить много времени. Это удивительное место, где нам хорошо». +