Наше всё

Жак Рагон — ценитель красоты

подготовил — евгений тенетов

фото — иван лягачев, николай выморков, наталия колтакова


Жак Рагон, президент французской ассоциации «Тайга-Европа», иностранный эксперт Ассоциации самых красивых деревень и городков России, прибыл в Архангельскую область с тем, чтобы подтвердить участие четырех деревень Архангельской области — Ошевенского Погоста в Каргополье, Кимжы и Кильцы в Мезенском районе, Верколы в Пинежье и деревни Андричевской Вельского района — в проекте «Самые красивые деревни России».
Французские деревни тоже подвержены вымиранию и исчезновению. Во Франции 40 лет назад было всё очень печально с положением деревень

Мы встретились с месье Жаком в ресторане «Почтовая контора» и поговорили о том, как бренд «самая красивая деревня» работает во Франции и может ли стать присвоение этого статуса северным деревням спасительной соломинкой.

Евгений Тенетов: Жак, чем занимается Ассоциация самых красивых деревень? Сколько деревень в мире уже получило этот статус? И что нужно сделать, чтобы попасть в эту категорию?

Жак Рагон: В 1942 году образовалась наша ассоциация в одной из маленьких французских деревень. С этого времени зарегистрировано 158 деревень во Франции и 300 кандидатов. В других странах это тоже делается: в Италии, Канаде, Бельгии, Японии. Многие страны присоединились к нам, Россия тоже вошла, но как ассоциативный наблюдатель. В 2018 году Россия стала полноправным членом ассоциации, русских деревень зарегистрировано уже 10.
Вы спрашиваете, как может деревня получить мировой статус? Сперва нужно войти в свою, российскую ассоциацию. Потом подать документы в мировую, где будут решать: достойна деревня статуса или нет. Однако российская ассоциация должна быть реально функционирующей. Каждая национальная ассоциация имеет свои личные критерии, потому что каждая страна имеет свои традиции. Мировая Федерация учитывает особенности каждой страны. В Италии, например, есть Лимбург, у которого свои особенности, а во Франции включаются деревни, в которых не менее двух тысяч жителей.

Тенетов: Когда Вы как эксперт приезжаете в деревню, на что вы в первую очередь обращаете внимание? Как определяете, есть ли у нее потенциал?

Жак Рагон: Президент Российской ассоциации Александр Мерзлов определяет критерии. Я руководствуюсь только французскими особенностями, иногда квебекскими и немного японскими, потому что Россия большая, всё в ней смешано. Можно выделить тридцать критериев при выборе русских деревень

Во-первых, если деревня деревянная, то желательно, чтобы в ней не было каменных домов. Во-вторых, гомогенность — единство временных рамок и архитектуры. Очень трудно пройти этот критерий, если в деревне смешано несколько веков. Нужно, чтобы деревня имела свое лицо, даже если дома полуразрушены. В-третьих, ландшафт очень важен. Если рядом завод с трубами, то в этом ничего хорошего нет. В-четвертых, экономика деревни. В-пятых, аутентичная кухня деревни. Должны быть блюда, которые уникальны только в этой деревне. Один или два домика должны быть гостевыми. Пожалуй, это основные критерии. Кстати, про электричество: проводов быть не должно, подземные кабели приветствуются.

Тенетов: Во Франции есть деревни, где нет электричества? (Смеётся.)

Жак Рагон: Во Франции сперва были провода, но понадобилось несколько десятилетий, чтобы их убрать. Провода — негативный критерий, но на них могут закрыть глаза, если они будут убраны в течение нескольких лет. Потом делается ревизия статуса деревни, на которой просматривают все изменения. Во Франции, например, жесткие критерии, поэтому из-за несоблюдения этих критериев несколько деревень лишали статуса. Конкуренция большая.

Тенетов: А жители сами должны с инициативой выходить, хотеть этого?

Жак Рагон: Инициатива исходит из центра, но жители должны ее подтвердить и на собрании обсудить. Бывает, что инициатива исходит и снизу. Представители власти или муниципалитета тоже должны входить в этот центр, потому что нужно приготовить программу развития деревни. Без согласия людей и власти это невозможно.

Тенетов: Что дает статус красивейшей деревни?

Жак Рагон: Со статусом должны считаться, и власть обязуется развивать именно эти деревни в первую очередь. Создается договор с губернатором области. В нескольких областях такие договоры уже есть. Вот Александр Мерзлов, например, подписал договор с Архангельской областью. С областным министерством культуры согласовываем объезды, для этого у нас есть своя делегация, и продумываем дальнейшую логистику. Гражданские, туристические и политические интересы должны совмещаться. Мы планируем, что в Архангельской области будет организован туристический комплекс с проездом от деревни к деревне с центром в Голубино, где такой комплекс уже есть. Но для этого нужно еще и согласие жителей.

Тенетов: Чем отличаются деревни французские и русские?

Жак Рагон: На начальном этапе у них одинаковые проблемы, потому что французские деревни тоже подвержены вымиранию и исчезновению. Во Франции 40 лет назад было всё очень печально с положением деревень. Руководство деревень было в шоке: дома падали, работы не было, люди уезжали. Но во Францию приезжало много туристов, и если деревня в ассоциацию войдет, то туристы будут в нее приезжать, а на вырученные средства руководство будет уже заниматься их развитием. В конце концов, эти деревни восстанавливались и благодаря помощи государства, потому что руководители этих деревень были членами ассоциации. Для наведения порядка нужно много времени: французам на это потребовалось больше двадцати лет.

В России этот процесс тоже идет, но намного медленнее, чем во Франции. Даже Путин говорил, что сельскую зону нужно улучшать. Он собрал совет губернаторов, на котором Александр Мерзлов выступил с большим докладом о состоянии русских деревень. Путин обозначил это выступление очень важным для экономики и культуры страны.

Тенетов: Одна из главных причин, почему русская деревня умирает, это отсутствие работы.

Жак Рагон: Во Франции также, но туризм все её принес. Сотни тысяч посетителей приезжают в некоторые деревни. В 2013 году миллион туристов посетил одну деревню во Франции! Все были в шоке! Сейчас у всех маленьких городов и деревень появляются новые проблемы, потому что очень активными стали большие города, они становятся конкурентами. Супермаркеты привлекают туристов дешевизной и разнообразием, поэтому французское правительство оказывает финансовую поддержку коммунам маленьких городов. Европейское сообщество, например, Германия, диктует, что расходы нужно уменьшить на все населенные пункты, в том числе и деревни. Расходы уменьшились, и деревни опять стали погибать. У тех 150 деревень, носящих статус «самой красивой деревни», таких проблем нет, потому что у них есть туристический статус, который их защищает. К тому же такие деревни являются источником дохода государства. Если, например, деревне нужно отремонтировать железную дорогу, то стоит только сказать, что это нужно для туризма, и полотно вмиг отремонтируют.

Тенетов: Вы были уже в некоторых районах Архангельской области. Как вам кажется, какие основные проблемы, мешающие развитию?

Жак Рагон: Отсутствие дорог, при этом расстояние от деревень до центра большое. Они слишком разбросаны, а дорог нет. Государство за это, конечно, ответственно. Нужно организовать специальное отделение, которое будет курировать туризм. В министерстве культуры есть отдел, который курирует туризм. Туристско-информационный центр работает отлично, но этого мало. Они могут иметь разные названия, но цель у них должна быть одна: помогать искать инвестиции. Нужно оказывать помощь людям, которые хотят принимать туристов. Во Франции так и делается: семьи получают дотации и обязуются принимать туристов в течение, например, десяти лет.

Нужно привлекать внутренний туризм, вообще, внутренний туризм — основная база. Эпоха дачников уходит в прошлое. Молодежь не желает работать на дачах даже своих родителей, они хотят отдыхать и кататься на машинах, хотят получать много информации. Может, нужны такие автокары, где можно поспать и поесть, и дальше пуститься в путь? Такие «дома на колесах».

Есть все шансы, что внутренний туризм в России сможет развиться,
но нужно содействовать этому

Тенетов: В Архангельской области на такой машине не проехать, конечно. (Смеются.)

Жак Рагон: Есть все шансы, что внутренний туризм в России сможет развиться, но нужно содействовать этому. В Карелии вот это уже работает.

Тенетов: Более того, Карелия продает Соловки как свой туристический объект. От Карелии удобная логистика, а у нас только самолет, очень дорогой.

Жак Рагон: Один из интересных туристических проектов готовится с участием паломников. По плану они должны поехать по Архангельской области и до Соловков. Это будет в 2020 году в память о Соловецком лагере, открытом в 1920 году — 100 лет назад. Это тоже в помощь Архангельску.

Тенетов: Если бы так случилось, что вы возглавили архангельский ТИЦ, что бы вы стали в первую очередь продвигать? Что есть бренд Архангельской области, по-вашему?

Жак Рагон: Идентичность поморов, их самобытность, потому что они очень отличаются от всех. Мне это очень нравится. Мне кажется, что Белое море является душой поморов. Лучше на это опираться. И вот рекламу создать в духе «Мы отличаемся от других, мы интересные, у нас есть деревни, которых нет нигде, есть олени и праздники, Белое море». Я бы сделал так. Это бы возвысило жителей Архангельской области в глаза всех остальных. Жители должны любить туристов, чтобы принимать их, и уметь принимать. Я думаю, что семьи моряков смогут сделать это лучше всего, потому что отношение с морем — очень важная вещь, говорящая об открытости.