Редактор-пост

Меряй по Пастернаку!

о тех, кто «не читал пастернака» – евгений тенетов


Мы часто, особенно в соцсетях, любим высказать свое мнение от местоимения «мы». Дескать, нас много, и мы в тельняшках. Однако, если есть «мы», значит, должны быть и «они».

«Мы» — это обычно некие «интеллигентные люди», а они — это «власть». Так всегда было в российской истории, и так есть и сейчас. Хотя это условное разделение попахивает диссидентскими кухнями и не выдерживает критики.

Однако «мы» и «они» все-таки существуют. Недавно я натолкнулся на коротенькое эссе одного из основателей московского концептуализма Льва Рубинштейна, где он для себя определил, как отличать «нас» от «них». И это определение коррелируется с моим ощущением, как я раньше до этого не допёр. Рубинштейн приводит такой пример: его приятель едет в московском такси, водитель переговаривается с диспетчером: «МКАД забит, — раздался из рации деловитый голос. — Я съехал на Рублёвку». Приятель заливается смехом, водитель непонимающе смотрит на него: «Чего вы смеётесь?» Он, конечно, не слышит ассоциации с пастернаковским «Гул затих, я вышел на подмостки». Вот такое простое определение отличия «их» от «нас». Своего рода тест. Если угодно, замеряем принадлежность «по Пастернаку».

Поэтому «они» — это никакое не безличное государство, чиновники или кто там еще. Это те, кто «Пастернака не читал, но осуждает». Это те, с кем понятийный и вкусовой аппарат никогда не будет общим. Это те, кто застроил города уродливой архитектурой, кто уничтожает памятники старины, кто вырубает парки, кто покупает билет в партер на Киркорова, кто выдает отчетность за реальность, те, для кого есть много правд, те, для кого автомат — символ любви к Родине. Дело в том, что по природе я очень наивный человек и хочу верить в то, что человек, не просто читавший условного Пастернака, а соотносящий свою жизнь и действия с культурой, не способен на чудовищные вещи. Я в это верю, но знаю, что это не так.