Интервью

Как построить поморскую шхуну

Беседовал — Евгений Тенетов

Фото — Гриша Аншуков

Евгений Шкаруба — известный яхтсмен-кругосветчик, руководитель клуба «Морские практики», знаменитый прогремевшим на всю Россию «Поморским карбасом», получивший приз Русского географического общества, — только на карбасе решил не останавливаться. 21 февраля в Северном морском музее он презентует новый проект — строительство двадцатиметровой поморской шхуны. По словам Евгения, это будет не реконструкторский проект, а практический и социальный — шхуна будет совершать туристические и исследовательские экспедиции в Арктику.

Евгений Тенетов: Евгений, сейчас у тебя намечается второй проект — строительство нового судна. Как ты оцениваешь итоги первого проекта «Поморский карбас»?

Евгений Шкаруба: Правильнее будет сказать, что мы не начинаем второй проект, а продолжаем проект по сохранению и развитию традиций судостроения в Поморье. Удачный старт карбаса подталкивает нас двигаться дальше. Мы не занимаемся реконструкцией ради реконструкции, мы работаем для потенциального заказчика и потребителя: для яхтсменов и тех, кому интересны традиции и культура Поморья.

Тенетов: Это не игра?

Шкаруба: Нет, это и не музейный проект даже, а проект именно по развитию живых традиций. У нас есть свой потребитель, и есть интерес со стороны жителей Поморья и власти.

Тенетов: Расскажи теперь про вторую часть проекта.

Шкаруба: Когда мы строили карбас, мы уже задумывались о постройке чего-то большого, похожего на исследовательское судно. Но не могли решиться проектировать такое судно, придумывая из головы. Наконец пришла идея поморской шхуны. Мы стали изучать фотографии — их было мало, чертежей тоже не хватало. Процесс зашел в тупик. Помогла случайность: мы были в Норвегии в городке Норхеймсунд, где на верфи увидели, как строят норвежские шхуны, очень похожие на наши поморские. Стали исследовать эту тему и выяснили, что норвежские и поморские шхуны не отличаются друг от друга.

 

Мы не начинаем второй проект, а продолжаем проект по сохранению и развитию традиций судостроения в Поморье.

 

Тенетов: Получается это еще одно подтверждение общности культуры северного судостроения?

Шкаруба: Да, похожие суровые моря, соседство, человеческое общение, технологии, дерево, даже язык общий — руссенорск. Зашли в местный музей, нас там хорошо встретили, предложили выслать чертеж судна которое нам понравилось — яхты «Матильда». В процессе разговора мы предложили норвежцам помочь нам организовать строительство такого судна у нас в Архангельске. Строить в Норвегии было бы очень дорого, а вот организовать приезд специалистов дешевле и, главное, интереснее. Специалисты с верфи — музея в Гратангене — нас поддержали.

Тенетов: Почему вы не обратились к нашим судостроителям?

Шкаруба: Дело в том, что если карбасы у нас шили и шьют, то деревянные суда такого типа у нас на Севере давно не строят. Именно поэтому мы обратились к норвежским специалистам. А строить будут наши плотники и волонтеры, так технология к нам и вернется.

Тенетов: Это логика Петра Великого: пригласить голландцев, чтобы построить русский флот (смеются).

Шкаруба: В Поморье у Петра не получилось потому, что у нас с Голландией разные моря. Если бы он пригласил норвежцев, было бы лучше, я думаю.

Чем наш проект ценен для Архангельска? Мы импортируем технологию, возвращаем своё утерянное, чтобы потом можно было строить суда самим.

Тенетов: Как ты думаешь, почему, если посмотреть фотографии Соборной пристани в начале ХХ века, видно, что причалы наглухо забиты рыбацкими шхунами? Прошла пара десятков лет, и шхуны испарились до такой степени, что даже чертежи пропали и фото. Почему в России полностью ушло, а в Норвегии до сих пор живет малое деревянное судостроение?

Шкаруба: Я не берусь судить, почему это произошло. Может потому, что не приветствовалось владение своим судном. Вопрос, мне кажется, в искоренении частной собственности в России.

Тенетов: С начала 1930-х годов вводились рыболовецкие колхозы, для которых маленькие шхуны были неудобны. Нужны были сейнеры, траулеры, где работали колхозные бригады.

Шкаруба: У нас нет ни деревянных судов, ни моторных из того времени. Но у нас есть возможность сделать осознанный шаг назад в прошлое. Я думаю, что такая поморская шхуна может стать удачным туристическим судном, неприхотливым и удобным для суровой Арктики. В этом году мы были на Шпицбергене, и я видел 30–40 туристических судов таких размеров. При этом половина из них переделана из случайных грузовых. Мы же предлагаем сделать классическое судно поморов. Это будет очень красиво!

Кроме того, наша шхуна может быть востребована как малое экспедиционное — судно севера. Внутри будет комфортно, будет надежный современный мотор, навигационная система, достаточно места для работы шести–семи человек. Сейчас большой интерес к Северу, а едут туда на чем? На ледоколах. Сколько ледокол может выделить времени для стоянки одной группы исследователей? Очень немного.

Тенетов: А те суда, которые строят норвежцы, как используются?

Шкаруба: На них рыбу ловят. Очень много туристов и судов такого класса приходит, чтобы ловить треску. У них это и спорт, и отдых. Мне кажется, традиционные суда там поддерживаются традиционным промыслом в море. Отчасти это похоже на наш сбор грибов. (Смеются). Это особый отдых, когда гуляешь в лесу по делу.

Тенетов: Как поэтапно будет проходить строительство? Понятно, что пока рано говорить о таких вещах, но как ты себе это представляешь?

 

Главная цель — научить людей управлять парусным судном. В данном случае у нас будет возможность побывать в самых суровых местах мирового океана.

 

Шкаруба: Сейчас мы заканчиваем эскизный проект. Будет готов эскиз — утвердим и сделаем рабочий проект, после этого сможем посчитать стоимость, время на работу. Чем хорошо с норвежцами работать: они не придумывают, а конкретно говорят — сколько, чего и когда будет нужно.

Дальше нужно строить верфь в Архангельске или находить ее. Этой осенью я ездил в Москву и Петербург. Там мне предлагали хорошие места, но мы решили строить в Архангельске, потому что это Родина такого флота. Это правильно — вернуть традицию на Родину. Процесс стройки продлится около трех лет.

Тенетов: Это оптимистический срок?

Шкаруба: Это с профицитом. Я не имел дело с такими судами, поэтому взял небольшой люфт. Как получится в итоге — не знаю. Надеюсь, что за три года успеем. Нам нужно широко и грамотно рассказывать об этом процессе стройки. Мы будем учить других тоже.

Тенетов: То есть это будет открытая верфь?

Шкаруба: Да. Жители Архангельска и все, кому интересно, смогут принимать участие в стройке. Целое направление будет в проекте, посвященное ­медиаподдержке и работе с желающими помочь и учиться.

Тенетов: Кто будет конкретно строить?

Шкаруба: Думаю, что будет профессиональная команда. Пока не занимался этим вопросом, но уверен, что найдем подходящих людей.

Тенетов: Это не будут просто любители построгать на выходных?

Шкаруба: Костяк будут составлять профессионалы. Но, конечно, мы рассчитываем на помощь всех, кто любит «построгать» и вообще работать руками. Когда мы строили карбас, к нам приехал айтишник из Москвы, которому мы сразу вручили кисточку и краску. Вечером он сказал: «Так здорово, я все время перед компьютером сижу и не могу потрогать, пощупать руками то, что я делаю, а тут я могу почувствовать результат своего труда». Кроме волонтеров можно приглашать учащихся училищ на практику. Здесь я на Северный морской музей надеюсь очень (смеются).

Тенетов: Возвращаясь к периоду, когда судно оживет. Чьим оно будет и как оно будет жить? Как на него попасть?

Шкаруба: Сама идея и начало проекта связаны с клубом «Морские практики», которым я руковожу уже десять лет. Люди, увлекающиеся яхтингом, поддержали стройку в первую очередь. Так было с карбасом, и так будет со шхуной. Яхтсмены и все увлеченные морем — это целевая аудитория нашего проекта. Сейчас мы регистрируем некоммерческое общество, шхуна будет принадлежать этой организации. Для финансирования стройки также будем привлекать бизнес, надеемся на помощь правительства Архангельской области. Дальше судно должно будет работать, чтобы окупать свое содержание. Будут разработаны маршруты туристических плаваний. Полученные деньги будут идти на содержание шхуны и на продолжение идеи сохранения традиций северного мореходства.

Тенетов: Экспедиции какой характер могут носить?

Шкаруба: Туристический, познавательный, обучающий.

Тенетов: Экспедиция обычно ставит перед собой какую-то главную цель.

Шкаруба: Главная цель — научить людей управлять парусным судном. В данном случае у нас будет возможность побывать в самых суровых местах мирового океана. Кроме того, можно сдавать судно заинтересованным организациям. Уже проявляют интерес люди кино. Как я уже сказал — надеемся на рабочий интерес ученых.

Тенетов: В России есть похожие проекты? Не встречал?

Шкаруба: по-моему, нет. Особенность нашего проекта — мы не только возрождаем старое забытое, мы находим для него новые формы развития.

Тенетов: Старт проекта состоится 21 февраля в Северном морском музее в 17 часов. На презентации я расскажу о предыстории проекта, как сейчас все перерождается в шхуну, представлю норвежцев, покажем эскизный проект шхуны. Здесь же можем все обсудить.